III Святая литургия

отрывок из свидетельства Г. Добровольского “Во Свете Писания”

Святая Литургия в Православной Церкви является важнейшей Службой. Ее название греческого происхождения и означает:Исполнение Общественного Служения Богу. Кульминационным пунктом этой Службы является Таинство Евхаристии или Вечери Господней, как принято называть в Протестантских Церквах.

По учению Православной Церкви Литургия была установлена Апостолами и передана ими Церквам, с той внешней обрядностью и торжественностью, особенно в чине Евхаристии, которую мы можем наблюдать и теперь. По этому учению первая Литургия была записана апостолом Иаковом, которую, якобы, позже сократил Василий Великий, а еще позже Иоанн Златоуст.

Видел ли кто-либо текст Литургии апостола Иакова? Этого никто не может утверждать, хотя нас учили, что в Иерусалимской Церкви и на Кипре, в день его памяти 23 октября, совершается его Литургия. Не будем этому возражать, но рассмотрим другие вопросы, связанные с Литургией.

Если принять во внимание, что было три Иакова: Иаков Заведеев, Иаков Алфеев и Иаков брат Господень, то возникает вопрос: кто из них написал Литургию? Ибо известно, что во время Тайной Вечери, со Христом были только Его двенадцать учеников, ходившие с Ним постоянно. В число этих двенадцати входили Иаков Заведеев и Иаков Алфеев. Был ли там также Иаков, брат Господень, сказать трудно.

Первые два Иакова, присутствовавшие на Вечери, были очевидцами всего того, что делал Христос. Они должны были внимательно следить за каждым Его движением и каждым Его словом. Поэтому мы не можем допустить мысли, что так скоро они могли забыть и передать и даже записать, что-либо иное.

Если же допустить, что Литургию написал третий Иаков, брат Господень, то можно допустить две вероятности: если он присутствовал на Вечери, то как и все ученики, не мог изменить по своему желанию передавать то, что заповедовал Христос. Если же он не присутствовал, а узнал от других учеников бывших очевидцами, то тоже он не мог услыхать ничего иного, а только то, что заповедовал Христос.

Примером для этого возьмем апостола Павла, который в то время не был сторонником Христа, а наоборот был ярым Его врагом, но позже был призван Христоми стал Его апостолом. Апостол Павел правильно уразумел заповеданное Христом: совершать “Преломление Хлеба в Его (Христа) воспоминание”, и совершенно правильно учил Коринфскую Церковь, упрекая ее в искажении этой Истины (1Кор.11 гл.).

Что же заповедовал Христос во время Вечери?

Он взял хлеб благословил, преломил ираздавая ученикам, сказал:“приимите, ядите, сие есть Тело Мое за вас ломимое”. Потом, взяв чашу с вином, также благословили подал им, сказав: “Пейте из нее все, ибо сие есть кровь Моя нового завета…”, а также: “Сие творите в Мое воспоминание”.

Ученики очень хорошо уразумели волю Христову и значение сказанных Им слов и так учили своих последователей, что видно из записей в Деяниях Св. Апостолови из их посланий. Никак не можем допустить ту мысль, что уже один из апостолов, в данном случае Иаков, мог учить и даже записать иначе.

Перво-Христианская, а вернее – Христова Церковь наследуя учение и Завет Христа и апостолов, благословляла и преломляла хлеб, а также благословляла и пила из чаши. “Один хлеб,  одноТело”, – говорит Ап. Павел. Принятие хлеба и вина в воспоминание страданий и крестной смерти Христа, было названо Вечерей Господней. Как правило, каждый раз в ней принимали участие, за редким исключением, все члены Церкви. Каждый член Церкви уже был учеником Христа всоответствии со словами, сказанными Им избранным Апостолам: “Итак идите, научите все народы…”. В других переводах сказано: “Идите и сделайте все народы Моими учениками” (Английский, украинский, польский переводы Нового Завета и др. Мат.28:19). Поэтому и к ним относились слова Христа: “Сие творите в Мое воспоминание”.

Учил ли уже тогда Апостол Иаков, или какой-либо другой Апостол о “Пресуществлении”, то есть о перевоплощении хлеба и вина в тело и кровь Христовы? Этого сейчас не будем разбирать. Простая и понятная всем заповедь Христа, “Сие творите в Мое воспоминание”, так запутана и осложнена в Православной Церкви символами и различной обрядностью, что без специальной духовной подготовки вряд ли кто может в ней разобраться. А в тоже время наставления и советы ап. Павла о Причастии так ясны, что понять их может каждый верующий после первого чтения.

В Православной Церкви не дается верующим отдельно хлеб – Тело и отдельно вино – Кровь, но Тело вкладывается в Кровь, набирается ложечкой и влагается в уста причащающимся.

Оставшееся нерозданным, переносится торжественно снова на боковой столики остается там до конца Литургии. После этого, извлекая частицы из других хлебов, которых может быть еще неограниченное число, (на каждое имя той семьи, которая подала этот, хлеб, как за живых так и за умерших), провозглашается возглас - “Помяни, Господи!”

Вместе с этими хлебами подается книжечка, или список с именами поминаемых. Все эти частицы считаются жертвой умилостивления за грехи тех, чьи имена были зачитаны. Все эти частицы складываются на дискос и, по совершении Евхаристиии Причастия, всыпаются в чашу для омовения “Кровью Христовой” от грехов тех, кто был упомянут.

В этом акте есть что-то не в порядке, ибо вино по учению Православной Церкви стало “пресуществленным” в Кровь, а частицы, вынутые за живых и усопших, такого пресуществления не имели. Поэтому получается, что Кровью омыты от грехов только частицы хлеба, а не грешники.

В ином случае нужно было бы, чтоб и частицы за людей также“пресуществлялись”в тела тех, чьи имена были упомянуты. Тогда было бы действительно так, что “настоящая Кровь Христова омывает “настоящих грешников”", а возглас священника при этом: “Омой, Господи, грехи тех, кто был упомянут, Пречистой Кровью Твоей”, может быть не был бы напрасным.

Здесь возникает вопрос: на сколько все это соответствует Учению Христа и Апостолов?

Мог ли уже Апостол Иаков внести в Таинство Литургии такие поминовения, о которых в то время не могло быть и речи?

Вот, хотя бы такое поминание: “В память и отпущение грехов святейших Патриархов Православных”. А ведь тогда (во время Ап. Иакова) их еще небыло!

Во-вторых, - как мы можем понимать:“Прощение грехов святейшим”?Мы знаем, что святые уже имеют прощение грехов. Ведь поэтому они и святые, что грехи их прощены. Но как понять “святейших грешников”, о которых возносится прошение – простить их грехи?

Неужели такую ересь мог допустить уже Апостол Иаков? Нет! Этого не может быть! И серьезные искренние исследователи Писания в это никогда не поверят. Но тогда, по какому праву приписывают Апостолу Иакову текст Литургии, в которой имеются места, противоречащие Слову Божию? Мог ли, что-либо подобное написать другой Апостол? Конечно нет! Мог ли кто-либо из Апостолов ввести обычай совершать Литургию с пятью хлебами, вместо одного?

Интересно, что и теперь не все Православные Церкви употребляют для Литургии пять хлебов. Греки же, например, обходятся одним.

Также интересно то, что принимать “Тело и Кровь”, или иными словами “причащаться” - можно только по совершении чина“Исповеди”, что означает “Покаяние”. И хотя между “исповедью и покаянием” есть существенная разница, все же мы будем применять этот термин, по обычаю Православной Церкви. И так, чтобы иметь право “принять Тело и Кровь Христовы”, т. е. “причаститься”, нужно сначала исполнить чин “Исповеди”.

Это можно сделать перед Литургией, или перед самым “Причащением”, а также накануне. Без этой “Исповеди” прихожанин не может“причаститься”. Но и “Исповедь” без “Причащения” является не завершенной. Это все равно, как бы и не исповедывался. Является ли такая “Исповедь” возможной для всех, каждый раз, когда служится Литургия? Если считать, что в Церкви присутствует сотни две; людей, как это бывало, то такая возможность совершенно исключена. Для“Исповеди” такого количества людей требуется много времени, и не только священник не мог бы себе это позволить, но и сами прихожане не могли бы каждую Субботу и Воскресенье потратить столько времени, чтобы дождаться своей очереди “исповедоваться”. Поэтому не “исповедавшиеся” не могли и “причаститься”, т.е. не могли принять участие в Вечере Господней. Тогда священник лишь по форме восклицал: “Со страхом Божиим и верою приступите!” - ибо никто не приступал.

Правда, иногда случалось, что кто-либо считал для себя необходимым“исповедаться” среди года. Но, обычно, никакого причастника не бывает и священник сам съедает все “Тело” и выпивает всю “Кровь Христа”. После этого он также без всякого права возглашает такие молитвы: “Мы видели Свет Истинный…”, “Да будут полны уста наши…”,а также Ектенью: “Встанем прямо принявши…”, в то время, когда никто ничего не принимал. Выходит что хор, или прихожане, когда поют песни благодарения за “Причастие”,- говорят неправду и, в действительности, этим грешат. Поют только потому, что такова форма, а что она в данном случае мертвая, это их не касается. Они же не знают этого. Считают важным хорошо спеть.

Так кончается Литургия, в которой прихожане бывают только немыми свидетелями, но не участниками. И такими, духовно пустыми, как пришли, так и уходят. Ни пользы, ни назидания из такого сугубо формального, догматического “служения” они получить не могли. Разве только по кусочку хлебов, взятых священником для Литургии. Все участие их состояло в том, что “видели и не разумели”, что и для чего делается. Также в том, что поставили свечки перед иконами и поцеловали крест при выходе из церкви.