Во втором веке Ириней и Тертуллиан вводили идею «апостольской традиции». Объяснили, что первые апостолы учили церкви через устные проповеди и лекции. Эта идея имела простое значение, что человек желающий понять вероисповедание христианской церкви мог учиться, когда слушает учение или проповеди в правоверной церкви.
Тем не менее, и Ириней и Тертуллиан подчеркнули, что учения пресвитеров (епископов), даже если их передали устно, приходили от Св. Писания и могли быть доказаны Св. Писанием. Не было ни одной доктрины в апостольской традиции, которой не было в Св. Писании. Например, Ириней заявил:
«Об устроении нашего спасения мы узнали не чрез кого другого, а чрез тех, чрез которых дошло к нам Евангелие, которое они тогда проповедовали (устно), потом же, по воле Божией, передали нам в Писаниях, как будущее основание и столп нашей Веры.»[1]
Здесь видно, что во втором веке, ранняя церковь относилась к традиции как устным возвещением библейской истины, особенно через проповеди или через учения.
Иринею и Тертуллиану часто приходилось спорить с гностиками, являющимися первой оппозицией внутри церкви. Гностики твердили, что у них устная апостольская традиция независима от Св. Писаний. Ранние отцы отвергли эту ересь и выступали с обращением только по Библии, за возвещение и защиту доктрины. Историк церкви Еллен Флессман-Ван Лир так отмечает:
«Для Тертуллиана, Св. Писание единственный способ для доказательства или опровержения доктрины по поводу ее сути… Для Иринея, доктрины церкви никогда не чисто традиционные. Наоборот, предложение, что какая-нибудь истина могла быть передана исключительно viva voce (устно) – это чисто мышление гностическое… Если Ириней хочет доказать истину доктрины материально, он обращается к Св. Писанию, потому что изнутри апостольское учение объективно доступно. Доказательство через традицию и Св. Писание показывает одну и ту же цель: определять учение церкви как первоначальным апостольским учением. Первое (через традицию) показывает, что учение церкви является апостольским, а второе (через Св. Писание) показывает – в чем состоит это апостольское учение.»[2]
Ранняя, после апостольская церковь эры отцов, считала Библию как основным авторитетом. Библия самодостаточна по вопросам веры и доктрины. Историк Келли пишет:
«Самый яркий признак уважения к Писанию является фактом, что почти все богословское стремление отцов, чьи цели либо полемические, либо конструктивные, посвященное к толкованию Библии. Тем более, везде было понятно, что церковь признавала доктрину, только если она нашла основу в Св. Писании.»[3]
Автор Хейко Оберман дает комментарию об отношении между Св. Писанием и традицией в ранней церкви:
«Св. Писание и традиция для ранней церкви ни в коем случае не исключали друг друга: керигма (основная тема Библии), Св. Писание, и традиция полностью совпадали. Церковь проповедовала керигму, находящуюся в полностью в письменной форме в канонических книгах. Церковь принимала традицию не как добавлением к керигме в Библии, но как передачей керигму в живущей форме. В других словах, все должно быть найдено в Св. Писании и одновременно все в живущей традиции.»[4]
[1] http://www.mystudies.narod.ru/library/i/irenaeus/3adv_haer/3ah01.htm
[2] Ellen Flessman-Van Leer, Tradition and Scripture in the Early Church (Van Gorcum, 1953), p.184, 134, 144.
[3] J.N.D. Kelly, Early Christian Doctrines, (San Francisco: Harper & Row, 1978), pp.42, 46.
[4] Heiko Oberman, The Harvest of Medieval Theology, (Cambridge, MA: Harvard University, 1963), p.366.